==================
Минутка легенд-бомжей.
В связи со смертью в Москве театрального деятеля, родившегося в г. Львове за четыре года до мировой войны, по интернетам пошла подборка его могучих философских обобщений и русофобских высказываний.
Интеллект и способности творческой интеллигенции быть признательной давно перестали быть для меня шокирующей новостью. Но один пассаж обратил на себя моё пристальное внимание.
Вот этот пассаж: "Когда русские приехали в город (речь о занятии Львова советскими войсками в 1939 г. - прим. В.М.), они грабили квартиры, находили длинные ночные женские рубашки, одевали их как платья, надевали свои валенки, в которых они приехали, и в таком прикиде отправлялись в театр". Дальше там про вышедших из лесов дикарей и прочее труляля.
Я, ув. друзья, слышал уже эту историю.
Будучи рижским ребёнком, я слышал эту историю в конце 1980-х в латышском варианте:
- Когда в 1940-м пришли русские, офицерские жёны видели в рижских магазинах ночные рубашки и думали, что это вечерние платья. Они их покупали и приходили в них в театр, уихаха.
В 1990-х, бывая в Литве, я слышал то же самое в литовско-польском варианте:
- Русские не знали, что такое цивилизация. Были случаи, когда приехавшие с ними женщины, впервые увидев у местных ночные рубашки, надевали их и в таком виде являлись в театр.
С учётом того, как велико расстояние между западной Украиной и Прибалтикой, думаю, источник этой потрясающей истории-бомжа — что-нибудь, распространявшееся Министерством пропаганды централизованно.
Кажется, что-то подобное пытались воспроизводить по старой памяти даже в 2008-м: там вышедшие из лесов нищеброды тащили с собой из разорённых грузинских городов сантехнику и детские велосипеды, они никогда не видели унитазов и велосипедов у себя в лесах.
Интересна тут не столько сама живучесть легенды-бомжа, сколько психологический механизм противопоставления. Этот механизм - глубоко местечковый, выдающий ментальность рассказчиков как гребень выдаёт петуха.
"Мы были так зажиточны и цивилизованы, что ходили в театры, правильно одевшись, и пили кофий по вечерам в узких улочках нашего старого города. Вышедшие из лесов иваны в своих валенках принимали наше отдельное, домашнее ночное бельё за культурные выходные платья. Ну, не сверхчеловеки ли мы на их фоне - у нас было столько разных платьев".
Реакция дикого местечкового парубка, на которого, горя огнём и сверкая блеском стали, накатила настоящая цивилизация, должна быть именно такой. Местечковый парубок, испытывая жестокий когнитивный диссонанс, непременно уцепится за мысль, что его местечковая дрессированность и есть цивилизованность, а люди, прибывшие на железных драконах, суть вонючие орки, поедающие друг друга по утрам.
"Ну какая же это цивилизация, они не знают, как правильно расположить салфетки на столе к приёму гостей".
"Ну какая же это цивилизация, они же чай пьют неправильно".
Эта идея нуждается в гиперболах, и поэтому появляются небритые русские женщины, идущие осенью в театр в валенках и ночных рубашках. Красноармейцы, сворачивающие самокрутки из туалетной бумаги. Пьющие трофейный французский одеколон и так далее.
...Что я тут хотел бы добавить от себя, ув. друзья.
Никогда-преникогда не стоит путать дрессированность с цивилизованностью. Любого орангутанга можно обучить стоять во фраке, носить монокль и держать поднос, а также смотреть с презрением.
Но он от этого не перестанет быть орангутангом.
Если орангутанг научился одновременно запускать пластинки с рэпом и с Гуно, он никак не превзошёл Гуно. Он просто дрессированно развлекает нас в дозволенных пределах.
Настоящая цивилизация измеряется в организованности высших категорий, творящей «Арматы», космодромы и (не маленькие провинциальные, а) Большие театры.
====================
Минутка изнасилованных берлинов.
Вчера, после публикации текста о легенде-бомже под названием «жёны советских офицеров явились в театр занятого городка в ночнушках, принятых ими за вечерние платья», - я, ув. друзья, получил множество откликов.
Жёны советских офицеров (иногда дипломатов) оказались вездесущи. Они с невероятным упорством повторяли этот подвиг в 1920, 1939, 1940 и 1945 годах. Они занимались этим не только в Таллине, Риге и Вильно, но также в Берлине, Варшаве и Харбине.
Более того: один из ув. комментаторов заявил, что слышал ту же историю об ирландцах, а на военно-историческом форуме мне удалось найти версию первоисточника легенды: « Жены революционных офицеров времен фр. революции в Лионе являлись в театр по незнанию в роскошных ночных рубашках из разграбленных складов лионских мануфактур».
Но больше всего мне понравилось два свидетельства разных людей. Одно мною было найдено в ЖЖ (2018 год): «О следующем воспоминании, которое услышал будучи подростком, я подумал как о прямом свидетельстве.
Мама рассказала, что наши переводчицы, которые оказались в Берлине в 1945 году, порылись в вещах Евы Браун, взяли оттуда ночные сорочки, и эти сорочки были такие роскошные, что носили их в театр как вечерние платья».
Второе свидетельство написал мне один из ув. друзей: «ТАК И БЫЛО Мама рассказывала, как они в 40-ом приехали с отцом с Дальнего востока в Луцк , и офицерские жены понакупали ночнушек, как платьев».
В этот момент я вспомнил два прекрасных случая, вычитанных в популярной литературе и тоже в некотором смысле связанных с пошивом.
В конце XIX века в Соединённых Штатах Америки началась истерия вокруг т.н. «таинственных воздушных кораблей». Сотни и тысячи очевидцев не просто наблюдали проплывающие по небу огромные конструкции, напоминающие соответствующие вундермашины из стимпанковских мультиков Миядзаки. Многие из них даже лично беседовали с аэронавтами, спускавшимися по верёвочным лесенкам с небес, продавали им уголь и продовольствие и получали наказ «передать привет мистеру Эдисону».
А в годы Первой мировой войны точно так же сотни и тысячи наших соотечественников - порой целыми коллективами и городками - видели германские аэростаты, толпами летящие вглубь российской территории с явным насмерением устроить диверсии.
Тут, как я понимаю, тесно переплетаются такие сложные феномены, как ложная память и коллективная галлюцинация.
Можно считать доказанным, что, во-первых, сразу несколько людей запросто могут увидеть одно и то же на том месте, где его нет (имеется свидетельство о том, как толпа пассажиров одного судна приняла влекомый на верёвке за кормой чурбак за умершего и похороненного накануне в море кока. Они видели, как он идёт, прихрамывая, по волнам, и были в ужасе).
Во-вторых, у довольно большого процента из нас память устроена таким образом, что рассказанное нам (особенно в детстве и юности) визуализируется столь ярко и впечатляет столь сильно, что по прошествии многих лет переживается как собственный опыт.
Поэтому, собственно говоря, ув. друзья, свидетельства о разного рода изнасилованных берлинах (и даже изнасилованных голливудских актрисах), возникающие спустя годы и десятилетия в поражающем воображение масштабе - должны восприниматься нами с таким же интересом, но и с таким же доверием, как и распространённое уверение, что мельничихова жена по ночам летает на метле.
А чё, её многие видели.
==================
Мараховское время
Journal information